Виктор мироненко, бывший первый секретарь цк влксм, ныне - научный сотрудник института европы ран: теперь на украинских выборах даже ющенко молчит о вступлении в нато. Бывший первый секретарь цк влксм виктор мироненко: «демократия — это теорема, которую н

Окончил исторический факультет педагогического института, учился в 1970-1975 годах (в 1973 году перевёлся из Нежинского в Черниговский).

1971-1972 - срочная служба в Советской армии.

1977-1983 - первый секретарь Черниговского обкома комсомола

1983-1985 - Первый секретарь ЦК ЛКСМ Украины, член ЦК КПУ, депутат Верховного Совета УССР

С 1986 года - кандидат в члены ЦК КПСС

С 1987 года - депутат и член Президиума Верховного Совета СССР

В 1986-1990 годах первый секретарь ЦК ВЛКСМ.

1988-90 - член ЦК КПСС

С 1989 - народный депутат СССР от ВЛКСМ

В 1991 году - секретарь Комитета по международным делам Верховного Совета СССР

1994-1997 - создаёт и возглавляет «Фонд 200-летия А. С. Пушкина».

1995 - работает в Общественно-политического движения «Моё Отечество»

1996 - руководитель предвыборных кампаний по выборам в Государственную Думу блока «Гражданский Союз»

1996 - руководитель предвыборного штаба М. С. Горбачёва на выборах Президента России

1997 - исполнительный директор Международного Института ЮНЕСКО «Молодежь за культуру мира и демократии», работает в Институте Молодежи

В 2000 году - окончил аспирантуру Института Молодёжи и защитил кандидатскую диссертацию по теме: «Комсомол в период перестройки советского общества: в поиске новой модели союза и новой молодежной политики. (1985-1990 гг.)»

С 2000 - докторант Московской социально-гуманитарной академии. Диссертация: «Российско-украинские межгосударственные отношения в 1991-2001 годы»

2001-2004 - секретарь-координатор Социал-демократической партии России (партия Горбачёва М. С.).

В настоящее время - специальный советник президента «Горбачев-Фонда» М. С. Горбачёва.

Живёт в Москве.

Научные интересы

Новая и новейшая история СССР - России (История Российской революции 1905-1991 гг.), история Киевской Руси и Украины, теория и практика современной социал-демократии, международные отношения.

Публикации

• Мироненко В. И. Воспитание идейной зрелости, политической активности молодежи. Киев: Знание, 1983.
• Мироненко В. И. Комсомол: инициатива, творчество, ответственность. М.: Изд-во Агентства печати «Новости», 1987.
• Мироненко В. И. Российско-украинские отношения в 1991-2002 годах. М., 2004.

Воинское звание

1989 - приказом КГБ СССР присвоено внеочередное воинское звание полковника запаса.

Виктор Иванович, почему вы, историк по образованию, пошли работать в комсомол? Вы хотели сделать карьеру по партийной линии?

У меня никогда не было цели сделать карьеру в партии. Просто, как все молодые люди, я был достаточно амбициозен, достаточно честолюбив, мне, конечно, хотелось чего-то достичь.

- И чего же вы хотели достичь?

У меня была масса увлечений в молодости. Я хотел быть писателем, писал стихи, увлекался историей, занимался живописью. Нет такого вида спорта, который я бы не попробовал, - это и лёгкая атлетика, и бокс, и велоспорт, и фехтование, и регби.

- Как же всё это совместилось с тем, что вы пошли на партийную службу?

Я не пошёл на службу. Надо понимать ту обстановку.

Я до сих пор помню, как меня принимали в пионеры, и тогда не придавал этому никакого политического значения. Это был элемент моего взросления. Когда мне повязывали пионерский галстук, это не воспринималось как причастность к какой-то идеологии. Мне казалось, что я уже признан, что я - член общества. То же самое касается и комсомола. Я стремился повзрослеть.

В комсомол пришёл через живопись - нужно было делать стенгазету, и я оформлял её, редактировал. Это было частью комсомольской работы. В комитете комсомола школы мы решали какие-то вопросы, это всё было по-взрослому. Хотелось что-то решать, во всём участвовать.

- Но во всём этом был и элемент игры, согласитесь.

Конечно. Но всё было хорошо сопряжено с естественным процессом становления человека. Но собственно комсомольской работой я не занимался.

Потом у меня появились склонности к истории. В нашей школе в Чернигове создали музей партизанских отрядов, в этом музее года два-три был экскурсоводом. Вот тогда-то у меня и проявился отчётливый интерес к истории.

Но сразу после школы пробовал поступать в лётное училище, однако не прошёл, потому что у меня были проблемы с сердцем. Хотя их я считал относительными, но медкомиссию всё же не прошёл.

Так как семья жила достаточно бедно, пошёл на работу слесарем на комбинат химволокна. Но времени терять не хотелось, и я послал свои документы на заочные подготовительные курсы МГУ на факультет журналистики, и был зачислен на эти курсы. Весной по итогам контрольных работ принимали на стационарное обучение. Но для допуска к экзаменам нужно было иметь три-четыре публикации в солидных газетах. Поэтому, закончив подготовительное отделение, вступительные экзамены не сдавал, вернулся домой.

Но как только ситуация позволила недалеко оторваться от дома, я обнаружил, что в родной Черниговской области есть Нежинский педагогический институт.

- Извините, это не тот Нежин, который славится своей «Рябиной на коньяке»?

Да, в Нежине есть три достопримечательности - есть нежинские огурчики, есть «Рябина на коньяке» и есть Нежинский педагогический институт. Тогда это был второй крупнейший гуманитарный институт России, бывший лицей филологических наук имени князя Безбородько, он образовался вскоре после Александровского лицея на деньги этого Безбородько.

Когда я пришёл туда, меня ждала куча приятных неожиданностей. Во-первых, я не знал украинского языка. Отец у меня был украинцем, но он умер, когда мне было семь лет, а мама и бабушка были родом из Амурской губернии. Бабушка была молоканкой, не признавала православной церкви, она считала, что с Богом нужно общаться напрямую, без священников. И мой атеизм был относительно от неё воспринят. Именно она стала сеять мне в душу кое-какие сомнения.

Вот говорят, что давили национальную идею, мешали развиваться украинскому языку. Наверное, в чём-то мешали, но в Нежине я столкнулся с тем, что всё преподавание, кроме философии, велось на украинском языке, причём на изумительном украинском языке.

В том институте не учили - периферийный город, - но там можно было научиться. Там была фундаментальная библиотека. У властей, несмотря ни на какие перемены, хватило ума никому не отдать её, туда даже цензура не добралась. На нашем курсе было человек десять, которые «погибли» в этой библиотеке. Там были старые конторки, мебель середины-конца девятнадцатого века, совершенно неповторимая обстановка и, конечно, главная роскошь - книги!

- Но почему вы всё-таки сделали выбор в пользу работы в комсомоле?

Выбор был и выбора не было. Я придерживаюсь одного золотого правила Пифагора - дует ветер, поклоняйся шуму. Истолковывается это именно так: нужно проявлять инициативу, нужно быть твёрдым, но нужно знать законы природы и общества. Совершенно бессмысленно противостоять тому, что ты не можешь изменить. Ты должен сделать то, что ты в состоянии сделать.

Ещё одно золотое правило Пифагора гласит: не избирай путей исхожих, ходи путями нехожеными. Вот и я всегда выбирал пусть сложный, но свой путь. Согласитесь, что бессмыcленно пробивать лбом стену, её можно обойти.

Поэтому я и говорю, что был выбор и его не было. У каждого человека свой выбор. Моя жизненная ситуация сложилась именно так, как сложилась.

Когда я учился в Нежинском пединституте, у меня было очень плохое отношение к комсомольским работникам. Да простит меня комсомол за эти воспоминания, но некуда правду девать. В комитете комсомола нашего института оказались самые неприятные люди. Студенческая среда была очень разная: там были алкоголики, пьяницы, хулиганы - кто угодно, но эти вот были карьеристами в чистом виде. В институте я на дух не переносил комсомольскую работу. Я занимался своим любимым делом - рисовал газету «Голос первокурсника». Комитет комсомола, конечно, оказывал влияние, но газета всё равно была вызывающей.

Правда, какое-то участие в комсомольской жизни я принимал - на собрании был избран политоргом группы. Моей обязанностью было собирать международную информацию и проводить политинформации о том, что происходило в мире. Мне доставляло это удовольствие, но больше я ничего не делал и был страшно далёк от всего этого, занимался другими делами.

Потом получилось так, что наш факультет перевели в Чернигов. Нужно было оформлять бумаги и в том числе встать на учёт в комитете комсомола. Как сейчас помню, комитет был в одной небольшой комнате: один стол - секретаря, второй - завсектора учёта. Когда я вошёл, за столом секретаря сидели два молодых человека. Одного звали Евгений Тяглов, а второго Виталий Куц. Оказалось, что Тяглов передавал дела новоизбранному секретарю Виталию Куцу. Куц оторвался от документов, посмотрел на меня и спросил: «А ты кто?» - «Я студент исторического факультета». До сих пор не пойму, почему это произошло, но он мне вдруг сказал: «Вот ты и будешь членом комитета комсомола, моим замом по идеологии». Это был очень интересный человек, мы с ним очень близко сошлись. Очень эрудированный, совершенно не похожий на комсомольских работников. Вокруг него собрались такие же интересные молодые люди.

В силу целого ряда обстоятельств меня избрали председателем студенческого профкома института. А когда Виталий Куц поступил в аспирантуру Киевского института иностранных языков, я стал исполнять его обязанности секретаря комитета. Потом меня призвали в армию, и я год отслужил в роте охраны. К тому времени я уже вступил в партию. Это тоже была ступень социализации. После армии я уже не хотел заниматься никакой общественной работой и был принят младшим преподавателем на кафедру истории. Было лето, и я уехал в стройотряд, как вдруг приезжает машина - меня сажают в неё, везут куда-то, моют, бреют…

Оказывается, за неделю до этого был арестован первый секретарь Новозаводского райкома комсомола за групповое изнасилование. Он в здании райкома комсомола вместе с командиром оперативного районного отряда изнасиловал секретаря первичной организации стоматологической поликлиники. Был суд, его приговорили к двенадцати годам, все их отсидел. А в это время весь город бурлил. Представьте себе, ведь это случилось в маленьком городке, где двести тысяч жителей.

И вот меня начали убеждать, что я должен занять это место.

- То есть вы подходили по всем данным?

Ну да, я был молодым членом партии, имел опыт комсомольской работы, закончил исторический факультет. К тому же был членом райкома комсомола. Я отказывался очень решительно, ссылался на другие планы, хотел заниматься преподавательской работой. Закончилось всё это посещением какого-то очень высокого партийного кабинета, в который я заходил с ужасом. У меня осталось только ощущение огромного кабинета - такого, какого я тогда в жизни не видел. Где-то в конце кабинета стоял маленький стол, за ним - начальник.

- Вы это имели в виду, говоря, что выбор был и выбора не было?

Да. Выбора не было. Но вы же понимаете, какая была ситуация. Это был не подарок - прийти на эту должность, когда она была дискредитирована в глазах всего города. Какое-то прокажённое место.

Но был разговор в том высоком кабинете. Мне было задано два вопроса: «У вас, молодой человек, сколько партийных билетов - два или один?» Конечно, один. Второй вопрос: «Вы ещё не забыли, кем был ваш отец?» Нет, не забыл.

- А кем был ваш отец?

У него достаточно большая биография. Умер он, будучи первым секретарём Менского райкома партии, одного из черниговских сельских райкомов партии. До этого был председателем исполкома в Прилуках, а до этого работал в Черниговском обкоме партии.

Виктор Иванович, вы так интересно рассказывали про свои студенческие годы, столько было событий. А ведь служба в партийных или комсомольских органах очень была зависима от вышестоящих начальников. Вы сознательно сделали выбор - решили идти в Систему?

И да, и нет. И сознательно, и несознательно.

Когда я стал секретарём Новозаводского райкома, мне было очень тяжело. Я ведь гуманитарий, а там были шофера, строители, заводские рабочие. Но вот это общение с новыми людьми, погружение в совершенно новые ситуации втягивало. У меня была хорошая амбициозность - если взялся за дело, то нужно делать. Я старался делать его хорошо, как всё в своей жизни старался делать хорошо.

Через полтора года меня выдвинули секретарём обкома комсомола по идеологии. Я должен был курировать культуру, образование, студенческую молодёжь. Это было моё, я это знал, мне это было ближе. И я согласился. Ещё через год меня перевели на работу в Киев.

Но даже тогда у меня постоянно была мысль, что когда-нибудь я буду работать историком. Тем более в Киеве возможностей было больше, чем в области. Я снова соглашаюсь. К тому же я был женат, у меня уже было двое детей и не было своего угла.

- У секретаря обкома комсомола не было квартиры?!

Нет. Я жил в квартире тёщи.

- И кем вы работали в Киеве?

Я был завотделом пропаганды и культурно-массовой работы ЦК комсомола Украины. И снова, как в случае с Куцом, попал в интересную ситуацию. Если бы первым секретарём не был Анатолий Иванович Корниенко, я бы ушёл оттуда. Но с ним было интересно работать.

На Украине была несколько иная атмосфера. Было, конечно, и административное давление, и дисциплина партийная, и глупости. Но меньше.

- Вы говорили про свои амбиции. А были ситуации, когда приходилось поступаться принципами и отступать?

Бывало, конечно. Но у меня так устроена память, что я стараюсь выбрасывать всё плохое из неё.

Но знаете, мне очень везло на людей и на ситуации. Я практически не попадал на людей, похожих на тех, которые были в Нежине. Бог миловал.

Как вы думаете, почему в ЦК партии при выборе нового первого секретаря ВЛКСМ остановились именно на вашей кандидатуре?

Я не могу сказать, что не знал об этом заранее. Это не было для меня неожиданностью.

- Но вы же знали, что ваша фамилия есть в списке кандидатов?

Нет. Я только предполагал это. Это можно было определить по косвенным признакам. За два года до этого я чувствовал, что нахожусь под очень пристальным вниманием.

- А вы знаете, кто лично принял решение о вашем назначении?

Конечно, Горбачёв.

Странно, та система, при всей её гнилости и застое, отбирала на первые посты людей порядочных, имеющих хоть какой-то моральный облик, в отличие от нынешних времён - чем подлее, тем выше.

Сейчас просто нет отбора кадров. Незадолго до моего назначения на пост первого секретаря ЦК ВЛКСМ в Киев приезжал Разумов, человек, который занимался в партии кадрами. Официально он приезжал для ознакомления с работой Киевского горкома комсомола. Но получилось так, что меня пригласили к нему на беседу, и мы проговорили четыре часа. Говорили обо всём - об увлечениях, о семье, о многом. После этого меня выдвигают делегатом 27-го съезда партии, на котором я обнаружил свою фамилию в списках для избрания кандидатом в члены ЦК партии.

Все мы были в комсомоле и помним его историю - БАМ, стройки первых пятилеток, целина, прочие героические подвиги. Но, с другой стороны, есть повесть Полякова «ЧП районного масштаба», и мы тоже помним, как в комсомол принимали списками и как райкомы спускали планы, сколько нужно принять членов. Получив такое на-следство, что вы думали? Вы же понимали, что с трибун можно говорить о всяческих успехах, но в то же время вы, наверное, понимали, что народ морально уже разлагался?

Комсомолы были очень разные. Хотите, приведу вам один пример? Вот я очень ранимый человек, очень внимательно отношусь к мнению обо мне. Когда я чувствую, что ко мне относятся несправедливо, это меня очень угнетает.

Вот стал я первым секретарём. Сколько было писем, сколько было встреч! И я никак не мог понять: почему люди меня не любят? Почему такая ярость в отношении ко мне? Они же меня не знают. А потом я просто понял, что у каждого был свой комсомол, свой первый секретарь. Вот у меня был Куц, потом Корниенко, потом Мишин. Благодаря этим людям у меня сформировалось другое мнение об этой организации. А другой человек, наверное, столкнулся с другим - каким-нибудь мерзавцем - и транслирует своё отношение к нему в целом на организацию, на её руководителей. И тогда я успокоился. Я-то здесь ни при чём.

Организация была очень разная. Это, кстати, тема моей кандидатской диссертации, на которую я потратил три года.

Года два назад «МК» задал мне вопрос: «Что такое комсомол?» И я ответил: «Не знаю. Вот для наших публицистов, не для Полякова, а для Снежкина, режиссёра фильма «ЧП районного масштаба», ниспровергателей лихих, это дело ясное».

- А у вас был разговор с Поляковым на эту тему?

Это целая эпопея. В резолюции пленума компартии Украины было записано, что Мироненко виноват в падении авторитета компартии Украины, потому что выпустил на экраны страны фильм «ЧП районного масштаба». Но я-то ничего не выпускал.

Это достаточно интересная история. Мне очень нравилась повесть Полякова. Она была очень близка к реальности. Но повесть, я подчёркиваю, а не фильм. Всё было в герое повести - и карьеризм был, и человеческие качества, и интеллект. Это было удачно подмечено Поляковым. По крайней мере, я узнавал и ситуацию райкома, и положение. Кстати, с Поляковым меня до сих пор связывает нежная дружба.

Потом начались съёмки этого фильма. Причём консультантом фильма был назначен секретарь ЦК ВЛКСМ Рогожкин. В какой-то момент начинается бурление вокруг этих съёмок. Ко мне приходит Рогожкин и говорит, что отказывается консультировать, но я даже не понимал, в чём дело. Тем временем фильм был снят.

Режиссёр Снежкин сразу после окончания работы обратился ко мне с просьбой показать этот фильм в ЦК ВЛКСМ. Я согласился. Собрались работники аппарата. Когда закончился просмотр, я встал и никак не стал комментировать, даже не подошёл к Снежкину, только выходя из зала, остановился около Полякова: «Ну ладно - режиссёр, это его проблемы. Но как ты, автор замечательной повести, мог сделать из неё такую вот дешёвку?»

Да всякое бывало, но я до этого фильма даже представить себе не мог, что в бане могу находиться с чужими женщинами. Если я был в бане с женщиной, то это была моя жена. Правда, потом мне сказали, что это недостатки моего опыта, дескать, всё было.

Через два дня мне звонит председатель Госкино СССР Камшалов и спрашивает: «Что будем делать с фильмом «ЧП районного масштаба»? Не понял, спрашиваю его: что значит «что будем делать»? Вы у меня спрашиваете? Вы профинансировали, режиссёр снял. Для чего снимаются фильмы? Для того, чтобы показывать их. Вот и показывайте, хотя я считаю, что это большая неудача режиссёра. Потом же меня все обвиняли, что якобы я дал «добро» на этот фильм, чем нанёс страшный удар по авторитету ленинского комсомола. Но умные люди, чьё мнение я уважал, придерживались другой точки зрения.

Я присутствовал при том, как вы с горечью сказали о том, что как раз в то время, когда комсомол становился похожим на то, чем он должен был быть, он развалился.

Он не развалился. Его время прошло. Заметьте - как только наша страна стала становиться тем, чем она должна быть, она развалилась и перестала существовать. Вот где нужно задуматься и спросить себя: что же произошло? Нужно разобраться - что произошло с нашей страной в двадцатом веке? Что началось в 1905-м и закончилось, надеюсь, в 91-м? Что это было? С исторической точки зрения разобраться в нагромождении мифов, которыми окутан весь двадцатый век, просто невозможно. Мы живём в совершенно ложной системе координат. Мы живём в полностью мифологизированном историческом пространстве. Оказывается, у нас была первая русская революция в 1905-м. Потом, оказывается, была Февральская буржуазно-демократическая революция. Потом через полгода происходит уже социалистическая революция. А как можно назвать революцию, которая произошла в 91-м году? Капиталистическая, получается? С моей точки зрения как кандидата исторических наук, это полный бред.

В России в начале двадцатого века началась буржуазно-демократическая революция. Но она очень отличалась от тех, что состоялись раньше, - от английской, французской, североамериканской. Все они были в совершенно другой исторический период. Наша революция запоздала, как и всё у нас. Она началась в то время, когда начали проявляться процессы глобализации. Наша революция отличается от всех остальных тем, что она оказалась, как ни странно, революцией не столько для нашей страны, сколько революцией для всего остального мира. Все другие революции тоже оказывали влияние на окружающий мир, но это было косвенное влияние. Наша революция оказала колоссальное влияние на весь мир. Весь мир изменился. Джон Рид был не прав, назвав книгу «Десять дней, которые потрясли мир». Они изменили мир.

Но вот Александр Яковлев в интервью мне говорил, что самое страшное преступление партии в том, что она из народа сделала послушное, согласное со всем быдло. Может, он всё-таки прав?

Нет, неправда это. Это историческая неправда. Я историк и верю только фактам. Поверьте, я далёк от защиты того режима, который назывался социалистическим. Но извините, Андрей, вы же ещё помните то время. Люди получали образование, они запоем читали толстые журналы. У нас была самая читающая страна. Да, в чём-то были ограничения, чего-то нельзя было печатать. Сегодня мы имеем прекрасный народ, образованный, подготовленный.

Но всё познаётся в сравнении. Один человек, когда его спрашивали: «Как чувствует себя ваша жена?», переспрашивал: «По сравнению с чем?» Когда мы говорим, что наш народ быдло, то давайте зададимся вопросом: по сравнению с каким народом? С немецкими бюргерами? Вы давно были в Германии?.. Да я в Германии с ума схожу через неделю, мне выть хочется. Ни в одном бюргерском доме я не видел ни одной книги. США? Я там провожу много времени, и извините… Ну вот Англия ещё мне чуть-чуть симпатична. Почему кто-то пытается сформировать мнение, что мы такие отсталые? Да, мы окраина Европы. Но вы вдумайтесь - это ведь народ, который всего за десять веков прошёл путь от Карпат до Тихого океана. Я из Калифорнии смотрю и вижу конец моей родины. Эти люди прошли этот путь, освоили, цивилизовали его, как умели. Вы представляете себе эти пространства? Это восемь часов лёта на самолёте! А они в лаптях прошли весь этот путь. И кто-то говорит, что этот народ быдло? Да простит меня Александр Николаевич, но я в этом с ним категорично не согласен. Я далёк от квасного патриотизма, к тому же я украинец, а не великоросс. Как можно так говорить об этом народе? Это фантастический народ. И то, что за эти последние десять лет мы остались ещё живы, так это благодаря этому народу. Одни называют это тупостью, совковостью, а я говорю, что это мудрость этого народа.

Почти каждый, кто был в номенклатуре, знает, как легко превратиться в ничто. Стоит чиновника лишить его места, как он тут же теряет не только тех, которые называли себя его друзьями, но и массу привилегий. Вот скажите, когда вы ушли с поста первого секретаря комсомола, много ли у вас осталось друзей?

Вы о ком спрашиваете, о друзьях? Они остались. А окружение, конечно же, ушло. Причём я не держу зла на них за это. Это совершенно нормальная, естественная реакция.

Знаете, я соблюдаю социальную гигиену. Я исповедую ту точку зрения, что сближаться с человеком - это очень ответственно. Как говорил Экзюпери: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Вот если вы начали переходить с человеком из чисто вежливых отношений в более близкий контакт, то вы должны помнить, что это не бесплатно. Когда вы переходите на более близкие отношения, то вы несёте обязанности перед этим человеком. Вы не должны забывать, что нужно поздравить его с днём рождения, вы должны будете тратить время на то, чтобы выслушать его боли, общаться с ним. В этом случае я приверженец английской чопорности и считаю это социальной гигиеной.

Я всегда давал себе отчёт в том, кто поздравлял Виктора Мироненко и кто - первого секретаря ЦК.

- А больно было падать с таких высот? Машины с шофёром нет, секретаря нет, аппарата нет.

Для меня никогда всё это не было целью. Когда всего этого не стало, то у меня были совершенно другие ощущения. В тот день, когда закончился 21-й съезд комсомола, я стал простым рядовым членом нового ЦК и безработным, хотя комсомол сохранил за мной на два месяца мою ставку в пятьсот рублей. (Кстати, я очень стеснялся своей зарплаты и считал её огромными деньгами.) Но когда я вышел на улицу, то увидел, что небо синее, трава зелёная, мир вокруг прекрасный и мне не нужно думать за сорок два миллиона членов организации, о том, что там снимет ещё Снежкин, чего отмочит какой-нибудь комсомолец. Ведь я всегда всё то, что говорили о комсомоле, воспринимал как личное.

Правда, если быть искренним, то это состояние было первые несколько недель. Потом возникла ситуация - нужно идти работать. Я был готов идти работать учителем, но я же потратил двенадцать лет своей жизни на эту организацию, на служение обществу и этой организации. Мои сверстники - те, с кем я учился, - уже защитили кандидатские диссертации, работали в вузах. Меня нужно было хотя бы на три года отправить со скромной зарплатой в аспирантуру, чтобы восстановить знания. Но об этом никто не думал.

- Понятно, что вас выбрал Горбачёв, но почему вы выбрали его? Почему вы оказались в его команде?

По отношению к 85-му году ваш вопрос риторический. Мы тогда все жили ожиданиями. Он говорил те вещи, которые я когда-то читал в книгах из спецхрана.

- Но вы до сих пор в его команде. Это тоже осознанный выбор?

Это совершенно осознанный выбор. История наших отношений с Михаилом Сергеевичем не так проста. В 1986-1991 годы не знаю, по чьей вине, у нас были не очень частые встречи. Видимо, тут сказывалась черта моего характера - не люблю мозолить глаза начальству. Я старался делать свою работу максимально без помощи начальства, крайне редко обращался к Михаилу Сергеевичу. Когда я собрался уходить, возник конфликт - он этого не понимал, настаивал, чтобы я оставался.

В 96-м году неожиданно для меня раздался звонок от него, он сказал, что собирается баллотироваться в президенты России, и попросил меня возглавить его штаб. У нас состоялся разговор, я увидел другого человека. В своей основе он остался тем же Горбачёвым, но те пять-шесть лет, когда его загнали во внутреннее изгнание, когда об него вытирали ноги, и люди, которые раньше только мечтали прикоснуться к краешку его пиджака, вдруг стали велиречиво рассуждать о том, какой он глупый... В те годы, если вас хоть как-то заметили в контактах с Горбачёвым, для вас могли закрыться любые двери, для всех вы становились персоной нон-грата. Это было катастрофой для страны, чудовищным недоразумением, преступлением для страны - не использовать авторитет Горбачёва, его влияние в мире для того, чтобы нормально обустроить Россию. Этого я Ельцину не прощу никогда. Человек, который предпочёл собственную обиду - не знаю, обоснованную или нет, - стране, которой он руководил, для меня он просто умер.

Но страдания закаляют крепкого человека. Горбачёв стал по-иному смотреть на некоторые вещи, в чём-то иначе стал относиться к людям. В своей основе он человек, который не зависит от того, есть у него власть или нет её.

- Виктор Иванович, с уходом со своего поста вы ведь потеряли не только работу, но и привилегии.

Какие привилегии? О чём вы говорите? Мне иногда сегодня жена тычет пальцем вокруг и спрашивает: «А какие у тебя были привилегии?»

Я был руководителем организации, у которой только на депозитном счету в банке лежало два миллиарда долларов. Я получал пятьсот рублей, у меня была машина «Волга» и мне ещё давали талоны для спецмагазина. Да, ещё была поликлиника, из которой меня сразу же исключили. Теперь я нормально себя чувствую в районной поликлинике. Но я даже никогда не обращался в цековскую поликлинику, потому что был молодой и здоровый.

- Простите, а куда девались те два миллиарда долларов, о которых вы сказали?

Не знаю. Я оставил их в сохранности там, где они были.

- Вопрос как к историку. Есть такая поговорка: «история ничему не учит». Это так?

Мне нравится другая поговорка: «Неправда, что история - учительница жизни. Скорее она классная дама, которая наказывает за плохо выученные уроки».

История учит того, кто хочет учиться. Но когда-то я установил для себя правило - есть храм истины, там, где учатся, там, где есть ответы на ваши вопросы. Но богиня истории Клио очень хитрая. Она создала два храма: один - храм Истины, а второй - точно такой же, но ложный. Если вы идёте искать Истину, не важно, устраивающую вас или нет, то тогда после очень большого труда избранных она допустит, а всех остальных отправляет в копию храма, где вы можете найти подтверждение чему угодно. Если вы ищете не истину, а подтверждение своим догадкам и выдумкам, и если вы тем более преследуете корыстную цель, то она вас отправит туда.

- Вы были в храме Истины?

- Значит, были в копии?

Нет, туда я не ходил. Перед собой я был честен. Если я стремился что-то узнать, то стремился узнать только правду. Другое дело, что это очень тяжело.

- Боитесь?

Нет, просто не хватает времени. Последнее время при относительном благополучии я могу посвятить своё время на поиски ответов на те вопросы, которые меня занимали всё время. А до этого мне нужно было растить детей, помогать им.

За три года работы над диссертацией я получил огромное удовольствие. Не думаю, что открыл истину, но кажется, что приблизился к пониманию того, что такое комсомол, что мы потеряли в конечном счёте, в чём были справедливы его критики, а в чём нет.

Хотя истина, знаете ли, сама открывается. Вот помните Сургутскую инициативу? Тех молодых людей, которые больше всех кричали, что они создадут настоящую демократическую организацию? Полгода назад исполнилось десять лет этой Сургутской инициативе, и я как-то наткнулся в интернете на опус одного из этих молодых людей, где он очень искренне и честно пишет: «Не были мы никакими инициативными комсомольцами. Мы были вредителями, поколением вредителей».

- Вы сегодня более свободны, чем прежде?

Что вы! Сейчас я понял, что самое большое счастье, к которому должен стремиться человек, - это свобода. Это условие недостаточное, но обязательное. Если свободы нет, то всё теряет смысл. Вы же сами понимаете, что хороший поступок, совершённый несвободно, - это уже не хороший поступок. Другое дело, что свобода - это очень жёсткая штука. Она требует совершенно иного мышления, иного поведения, к ней надо привыкнуть.

Любимый «украинист» радиостанции «Свобода» и телекомпании «Дождь», бывший (при Горбачёве) первый секретарь ЦК ВЛКСМ Виктор Мироненко на днях в эфире радиостанции «Эхо Москвы» авторитетно заявил о ситуации на Украине: «Конечно, нет никаких национал-социалистов, нет никаких фашистов. Там даже никаких бандеровцев нет, потому что последние бандеровцы поумирали года три-четыре назад». И такое произносится в дни, когда весь мир скорбит по павшим от рук фашистов в Донбассе.

По страницам газеты «Правда», Александр Дьяченко
2014-10-02 11:38

Понятно, что подобные и другие ныне широко тиражируемые в либеральных СМИ высказывания бывшего высокопоставленного номенклатурщика от комсомола можно было бы и не замечать: мало ли перекрасившихся горланят нынче полунацистское приветствие «Слава Украине! Героям слава!»? Тот же всем известный недавний «и.о. президента Украины» Турчинов, развязавший бойню в Донбассе, не далее как в 1987—1990 годах работал секретарём райкома комсомола и заведующим отделом агитации и пропаганды Днепропетровского обкома комсомола. Менее одиозный, но тоже вполне преуспевающий современный украинский политик Сергей Тигипко, как написали бы в передовицах, с 1982 по 1991 год прошёл путь от секретаря комитета комсомола техникума до первого секретаря Днепропетровского обкома комсомола. Отметилась в комсомоле и одна из нынешних лидеров так называемой партии войны Юлия Тимошенко.

Все они — коллеги Виктора Мироненко, а возможно, даже и друзья. Ведь с 1977 по 1986 год Виктор Иванович сделал стремительную комсомольскую карьеру, дойдя до должностей первого секретаря ЦК ЛКСМ Украины, члена ЦК КПУ, депутата Верховного Совета УССР и прочая, прочая, прочая. Ему ли не знать, есть ли бандеровцы на Украине или их нет?

Если не бандеровцами, то предателями не только советского комсомола, но и собственного украинского народа бывших подопечных Виктора Мироненко уж точно можно назвать без ошибки. Впрочем, кого сегодня удивишь предательством и подлостью бывших номенклатурщиков. Удивительно другое: с такими-то взглядами на историю и сегодняшний день Украины Виктор Мироненко умудряется работать в должности «руководителя Центра украинских исследований Института Европы РАН».

ПОПРОСТУ БЬЁТ КЛЮЧОМ так называемая научная деятельность г-на Мироненко. Десятки докладов, интервью, статей, сразу несколько персональных сайтов. О чём, собственно, доклады и интервью? Научных открытий в них, конечно же, никаких. В основном — имитация бурной мыслительной деятельности: пересказ чужих мыслей и идей, похвала и критика чужих мыслей и идей, похвала и критика поступков других людей, пересказ исторических сплетен, спекуляция на сенсационных темах. К примеру, одному украинскому изданию Виктор Мироненко сообщил, что только на депозитных счетах советского комсомола в период его «царствования» имелось финансовых средств, эквивалентных сумме в полтора миллиарда долларов.

— Ну и куда же всё это подевалось, комсомольское имущество где теперь? — спрашивает корреспондент.

— Разворовали в период приватизации, — без зазрения совести отвечает Мироненко (перевод с украинского наш. — Авт.).

Будто это кто-то, а не он стоял в последние годы существования ВЛКСМ у руля этой богатейшей организации. Будто это кто-то, а не он заложил организационные основы той структуры экономики России, которую сегодня некоторые экономисты называют «казнокрадский капитализм». Мироненко в своих публикациях ставит себе в заслугу, что это он изобрёл способ отмывания комсомольских денег во вновь созданных коммерческих структурах под названием НТТМ, которые открыто занимались бизнесом и притом были освобождены от ВСЕХ налогов. Из системы НТТМ вышли группа «Менатеп» Ходорковского и другие олигархические банки и структуры, которые растащили и продолжают растаскивать страну.

Такие, как Мироненко, всегда находят конъюнктурное применение для своей бурной деятельности, а вся Россия потом расхлёбывает последствия. Вот и с «изучением Украины», которым занимается не первый десяток лет г-н Мироненко, вышло так же. Сегодня, как никогда, Российское государство нуждается в обдуманной, взвешенной, глубоко научной аналитике, экспертизе тех процессов, которые происходят на Украине. Требуются разработка стратегии взаимоотношений с Киевом, рекомендации российским властям, конкретные предложения о том, как разрешить сложившуюся кризисную ситуацию.

Ничего подобного в деятельности г-на Мироненко найти не удаётся. Более того: складывается впечатление, что он в своих заключениях и рекомендациях не только вводил руководство Российской академии наук в заблуждение относительно процессов, которые происходили на Украине, но и прямо содействовал развитию экстремизма в этой стране.

Так, ещё в 2005 году на VI конгрессе международной ассоциации украинистов (МАУ) в Донецке В. Мироненко заявил: «В целом, на наш взгляд, в результате «оранжевой революции» в Украине сложилась благоприятная политическая ситуация для демократического развития страны и её интеграции в европейские структуры». И далее: «Всё это, на наш взгляд, даёт основания утверждать, что в результате «оранжевой революции» в формально правовом отношении политическая система Украины приблизилась к общепринятым стандартам парламентской демократии».

Сама же МАУ, с которой у Мироненко сложились, вероятно, полуродственные отношения (Мироненко — член правления РАУ, российской ассоциации украинистов), обратилась в июле 2014 года к президенту и кабинету министров Украины, к правительствам стран мира с «призывом объединить усилия всего народа для отпора агрессии» со стороны России. В обращении сказано: «Военное проникновение диверсионных групп из России; кровавые провокации против мирного населения, которые осуществляют наёмники-террористы из РФ в Донбассе с целью скомпрометировать украинское государство; похищение и незаконное удержание украинских граждан в российских тюрьмах есть свидетельство недопустимых в ХХI веке жестокости и цинизма, грубого нарушения норм международного права со стороны России» (перевод наш. — Авт.).

СВОЮ ПОДПИСЬ наш герой под данным обращением благоразумно не поставил, однако и не отозвал с официального сайта МАУ личных публикаций, не сделал какого-либо заявления в СМИ, чтобы откреститься от коллег по «украинистике».

Вместо всего этого Виктор Мироненко продолжает направо и налево раздавать интервью с оправданиями беззаконий и зверств, которые происходят сегодня на Украине. «Я всё-таки считаю, что Украина, так или иначе, сейчас, хотя это может выглядеть очень неприятно внешне, продолжает (единственная из республик бывшего Советского Союза) ту борьбу, которую мы начали, — те реформы и преобразования, которые начали в перестройку», — заявил Мироненко «Эху Москвы». Что это, как не попытка подставить бандеровцам дружеское плечо из Москвы?

Забавно читать рассуждения г-на Мироненко о том, что экономика Украины, оказывается, процветает. «Я бы хотел при таком крахе пожить, — умиляется Мироненко, разглядывая прилавки на украинских рынках. — Мясо парное ежедневно дешевле раза в два или три, чем не только в Москве, но и в России. Молоко, овощи, фрукты — всё». И такое благоденствие происходит, оттого что, по мнению «эксперта», для Украины является благом возврат к «уникальному мелкотоварному производству, на котором живёт 85% населения Украины, оно с него кормится, зарабатывает и так далее». Поэтому сталь и уголь Донбасса современной Украине ни к чему, проживёт и без них.

Ну и, конечно же, неудивительно после всего сказанного участие Виктора Мироненко в передачах, имеющих такие заголовки: «Нужны ли Украине русские?» («Эхо Москвы»), «Украина — отрезанный ломоть» («Дождь»), «Евросоюз и Украина: навеки вместе?» (Радио «Свобода»). Удивляет другое — почему этот господин продолжает официально считаться учёным и экспертом по Украине в рамках Российской академии наук?

После 1991 года многие политические сподвижники Михаила Горбачева ушли в тень. Постсоветские годы для них стали таким же временем поиска себя в новой жизни, как и для большинства россиян. Виктор Мироненко, который был предпоследним первым секретарем ЦК ВЛКСМ, выбрал нестандартный для людей того времени путь - он стал исследовать Украину. В 2000-е годы он создал и возглавил Центр украинских исследований в Институте Европы РАН. Это малоизвестная научная организация является одним из немногих мест в России, где пытаются изучать Украину без шлейфа постсоветских стереотипов.

«Русская планета» встретилась с ученым и поговорила с ним о востребованности знаний об Украине в России; о необходимой для Москвы помощи Киева в кавказском конфликте; о честности Евросоюза и об уровне образования Ивана Урганта.

- Виктор Иванович, вы украинец?

Фифти-фифти. И в культурном, и в этническом отношении. Большая часть жизни, ее лучшая часть, прошла на Украине.

Далеко не все выходцы с Украины, оставшись в России, посвящали себя изучению своей малой родины. С чем связан ваш выбор?

У меня есть две причины этим заниматься. Во-первых, в России отсутствует объективное научное знание об Украине. Из-за культурной и исторической близости создается иллюзия, что Украину изучать не надо. А это очень опасное заблуждение. Во-вторых, и это главная причина, я себя ощущаю политическим наследником эпохи перестройки и соратником Михаила Сергеевича (Горбачева. - РП ). Мне бы хотелось, чтобы начавшийся тогда процесс модернизации был завершен до конца. А это полностью зависит от состояния российско-украинских отношений. А для этого необходимы знания об этой стране.

- А вы ощущаете, что это знание востребованно?

Пока нет.

- Какова тогда ваша деятельность?

- «Стучите, и вам откроют». Мне хочется самому изучать Украину. Например, уже четыре года я читаю лекции по истории Украины в Украинском культурном центре на Старом Арбате. Но для меня важнее не сама прочитанная лекция, а процесс подготовки к ней, потому что для меня это тоже своего рода обучение. Ну и изредка у различных государственных структур возникает потребность в экспертной оценке происходящего в Украине.

- К вам прислушиваются?

Редко. У меня есть одно преимущество, которое является трудностью для тех, кто меня приглашает. Я могу позволить себе быть объективным, потому что не ищу выгоды. Моя цель - быть максимально полезным и для России, и для Украины.

- Отсутствие знания об Украине в нашем обществе сильно сказывается на российско-украинском диалоге?

Напрямую сказывается. Но нужно и понимать, о каком именно диалоге идет речь. На уровне простых людей, по большому счету, никаких проблем не возникает. Есть другой диалог - дипломатический, связанный с жизнью консульств, пересечения границ, их маркирования. А вот политический диалог довольно странный. В какой-то момент обсуждение и решение наиболее важных вопросов двухсторонних взаимоотношений монополизировала власть, и там, и здесь. То есть общества в таком диалоге не участвуют совершенно. По телевизору рассказывают о прошедшей за закрытыми дверями встрече двух лидеров, на которой они обсудили важные вопросы взаимоотношений. При этом в официальных новостных сводках из года в год упоминаются одни и те же нерешенные за 20 лет вопросы.

- Какие это вопросы?

Во-первых, раздел советского наследства в различных его формах. Проблему ядерного оружия, слава богу, уже давно решили. Маркировка границ обсуждается долго, но сейчас она завершается. Осталось поделить Азовское море и Керченский пролив. Естественно, обсуждается Черноморский флот. Русский язык на Украине - дежурная тема! Ну и, конечно же, мягко говоря, не обходится без обсуждения транзита российских углеводородов на Украину и в Европу. И недавно к этому списку добавилась тема интеграции Украины в Европейский союз или в Таможенный союз. А вот тема НАТО отошла на второй план. Вот, собственно, и весь список вопросов, которые непрерывно обсуждаются с момента государственного разделения. Из них, я повторюсь, решен только вопрос ядерного оружия.

Украинские эксперты часто говорят, что российская внешняя политика изменилась после конфликта с Грузией в 2008 году. И теперь России ничего не стоит повторить подобный сценарий в Крыму. Насколько эти страхи обоснованны?

Это очень больной вопрос для украинцев - это очевидно и ясно. И для этого есть очень много оснований: историческое, экономические, политические, проблемы безопасности. Для официального Киева государственный суверенитет и территориальная целостность играют очень большую роль, прежде всего в символическом значении - это основа украинской национальной идеологии. Именно поэтому любые российские намеки на пересмотр постсоветских границ вызывают очень болезненную реакцию.

Если Россия смогла, пусть и с множеством оговорок, пересмотреть границы в Грузии, то доказать, что этого нельзя сделать в Крыму, очень сложно. В силу своего регионального разнообразия, разной международной ориентации своих граждан, риск вмешательства иностранных игроков в дела Украины руководством этой страны будет всегда восприниматься как очень высокий.

Сейчас в Крыму разгорелся скандал вокруг высказываний российского консула Владимира Андреева, который не рекомендовал ходить российским офицерам на премьеру фильма о депортации крымских татар. Подобные этому высказывания о Крыме с российской стороны раздаются регулярно на протяжении 20 лет. Но почему Россия не идет дальше словесных баталий в решении крымского вопроса?

Крым был разменной картой внешней политики России на постсоветском пространстве в начале 1990-х. Многие политики, в том и числе и бывший мэр Лужков, пытались себе сделать карьеру или повысить авторитет, непрестанно твердя о нелегитимности передачи Крыма Украине в 1954 году. Но после подписания «Большого договора» в 1997-м (соглашение, подтвердившее отказ России от претензий на Крым и разделившее флот. - РП) страсти вокруг этого вопроса улеглись. Юридически этот вопрос закрыт. «Большой договор» 1997 года признает, что Крым входит в состав Украины. Но выступления разного уровня и разные по содержанию продолжаются.

Участники митинга, посвященного 69-й годовщине депортации крымских татар, в Симферополе. Фото ИТАР-ТАСС / Алексей Павлишак

Я отношусь к этой ситуации плохо. Есть такая поговорка: «Не буди лиха, пока тихо». У нас не случилось собственной «Югославии», потому что даже первой волне постсоветских политиков хватило ума не дебатировать вопрос постсоветских границ. Если бы мы втянулись в этот спор о границах, то он не закончился бы и сейчас, и еще неизвестно, какие формы он принял бы.

- Почему с флотом не получилось так легко решить проблему?

Во-первых, взаимные амбиции. Во-вторых, настроения в Севастополе. В-третьих, Черноморский флот целиком для Украины является неподъемным по экономическим причинам. В-четвертых, для России это вопрос безопасности и престижа. Хотя, как говорят специалисты в военной отрасли, реальное значение Черноморского флота невелико. Он раз в шесть уступает флоту Турции, и это без учета, что за ним еще стоят и военно-морские силы НАТО.

Но мне кажется, что мы просто не туда смотрим. Главная угроза России в Причерноморье исходит точно не из Украины.

- А откуда?

С Северного Кавказа. Перед Россией и Украиной стоит задача не флот делить, а думать о том, как они будут удерживать свои южные рубежи. В XVI-XVIII веках наши народы совместно завоевали эти территории, а теперь велика вероятность их потери.

В России рано начался конфликт на Северном Кавказе. А почему Украине удалось избежать большой крови в Крыму?

(После паузы)

Ну, разная ситуация все-таки. Первый фактор - исторический. Конфликт в Чечне очень давний, и по большому счету, это продолжение еще той Кавказской войны позапрошлого века. В Крыму ничего подобного не было долгое время. Татары не могли себя чувствовать хозяевами полуострова только на символическом уровне, в отличие от тех же чеченцев, проживавших в собственных автономных республиках.

Второй фактор - экономический. Ситуация в Крыму была все-таки лучше, чем на Кавказе. Приведу один пример. Когда я стал первым секретарем ЦК ВЛКСМ, то каждый год участвовал в создании ежегодного статистического отчета о составе организации. В нем использовался эвфемизм «временно незанятые молодые люди», так как в СССР обычных безработных быть не могло. Если в среднем по Союзу к этой категории относились 0,4% молодых людей, то в северо-кавказских республиках таких уже насчитывалось 12-14%. Так что проблема незанятости больших масс населения там стоит очень давно.

Я убежден, что удержать свои южные границы Россия и Украина смогут только вместе. Пытаться сделать это поодиночке или, еще хуже, соперничая - губительно для обеих стран.

- А зачем Украине помогать России в усмирении Кавказа?

Самой Украине не удержаться в Причерноморье. И проблема не в одних только крымских татарах. За их спиной стоит Турция с идеей пантюркизма. Сейчас в Анкаре заняли выжидательную позицию. А куда торопиться? Если демографические показатели рождаемости у крымских татар останутся прежними, то через 20 лет ситуация кардинально изменится. И тогда вопрос о турецких претензиях на северное Причерноморье встанет совсем по-другому, и решаться будет иными способами.

- Как вы считаете, украинским элитам из Киева виден этот латентный характер крымской проблемы?

Очень трудно ответить на этот вопрос. Тема присутствует, но она не артикулируется. И, наверное, в Киеве даже правильно поступают. О межнациональных проблемах нужно много думать, но меньше говорить. У таких проблем часто просто нет адекватного решения. Если мы о них много говорим, но не имеем решения, то только возбуждаем лишние страсти.

Кстати, то, с чего вы начали. Российскому консулу в Крыму нужно заниматься своими консульскими делами - защищать интересы России и ее граждан, а не указывать татарам, как им снимать фильмы о своей истории. К тому же с их стороны могут тоже вспомнить про наших власовцев; про огромное количество русских, служивших на стороне Третьего рейха. Этот человек находится не на своем месте. Если я был бы министром иностранных дел, то этого консула там не было бы на следующий день (интервью бралось за два часа до объявления об официальной отставке Владимира Андреева. - РП).

Достаточно легко можно выделить две позиции, которые объединяют украинскую элиту. Во-первых, они обижаются на надменное отношение российской элиты по отношению к ним. И российская элита, и наши эксперты понимают, что Советский Союз давно кончился, но психологический стереотип о том, что мы больше и главнее, продолжает оказывать влияние на нашу внешнюю политику. А это очень оскорбляет украинцев.

И ведь даже наша любовь бывает часто оскорбительной для украинцев. Давайте вспомним, как в 2004 году Путин приехал в Украину. Политтехнологи его убедили, что его так любят украинцы, что ему достаточно будет просто появиться в Украине для избрания того, кого он поддержит. И он поверил этому. Я уверен, что все это он предпринимал не со зла, а из большой любви к украинскому народу, но он все равно относился к нему как к лубку, симпатичному для русской культуры: хохлы, сало, горилка, песни, хороводы. И вот он поехал с таким настроением в Украину - результат осенних событий 2004 году на Украине мы все помним.

А второе, что объединяет украинскую элиту, - это, как я уже говорил, желание сохранить государственную независимость. Там можно искать партнеров и единомышленников для своих внешнеполитических акций. Но даже среди неполноценной современной украинской элиты, не до конца осознавшей национальные интересы, России не удастся отыскать тех, кто готов поступиться независимостью.

- То есть, по большому счету, современной России в современной Украине опереться не на кого?

Почти не на кого. (После паузы) Если брать представителей высшего политического слоя, то можно вспомнить Виктора Медведчука. Мне кажется, что он один имеет выраженную пророссийскую позицию. Он в хороших, дружеских отношениях с Путиным и Медведевым. Он единственный, кто открыто заявляет, что нужно отворачиваться от Европы и двигаться в сторону России.

Эксперты Института СНГ трубили на весь мир, что Ющенко - это самое большое зло для русского языка в Украине, а Янукович - его спасение. Теперь они уже последнего обвиняют в том, что он выдавливает русский язык из Украины. Те, кто много лет утверждал, что донбасские и крымские политики - это опора России, сейчас считают, что там у нее союзников больше не осталось.

- Почему России так и не удалось ни разу использовать украинские региональные противоречия в свою пользу?

Нет у нас понимания этой страны. Отсутствие на глубинном уровне признания Украины как равного партнера. Можно не говорить, как ты относишься к человеку: он и сам это поймет по твоим жестам и поступкам. И наше снисходительное отношение к Украине как старшего брата к младшему и бедному не может там не бросаться в глаза. Мы не признаем за Украиной большого внутреннего достоинства.

А у вас не возникает ощущения, что Украина интересует Кремль только как место, где проложен нефте- и газопровод?

Это вопрос о качестве элит, и российских, и украинских. Элита должна думать о стране, в которой она таковой является. Потому что в другой стране она элитой не будет. И многие это уже почувствовали. Отношения с Украиной - это лакмусовая бумажка. Это абсолютно точный идентификатор того, чего хочет политическая элита. Я вам гарантирую, что в тот момент, когда в нашем правительстве встанет вопрос, реально встанет, об экономической модернизации, то первое, что придется наладить, - это российско-украинские взаимоотношения.

- Почему?

Мы очень взаимосвязаны. А Украина - это самая близкая к нам копилка трудового ресурса. Вспомните, кем заселялась Сибирь и Дикое поле? Вспомните, откуда происходили советские правители, художники, артисты, ударники труда? Когда проблема модернизации будет реально осознана и поставлена перед страной, то станут очевидными вся глупость, близорукость и кухонный характер нашей политики в отношении Украины.

Я согласен со Збигневым Бзежинским, который сказал одну умную вещь, - что Россия с Украиной и Россия без Украины - это две разные страны. Не хуже и не лучше, а просто разные страны по потенциалу. У Ельцина есть замечательное выражение: «Встал утром - подумай об Украине». Все смеялись над этим, а он был прав. Мы должны отменять все нагороженные границы, и друг другу помогать проводить модернизацию.

- Кремль разве не этим занимается, когда пытается втянуть Украину в Таможенный союз?

Нет. Кремль занимается другими вещами - он озабочен собственными амбициями. Я сужу по той информации, которая мне доступна. В интернет просочился проект соглашения между Украиной и Европейскими союзом. Это тысяча страниц текста о том, что предлагают европейцы и что должны сделать украинцы, чтобы ассоциация стала возможной. Там прописаны очень трудные условия для Украины. Руководство страны должно загнать себя и народ в кабалу на полтора десятка лет, перед тем как получить хоть какой-нибудь значимую выгоду от ассоциации. Но там это сказано открытым текстом.

А что предлагает Россия? Документов нет никаких. Вступите в Таможенный союз, вам будет скидка на газ и начнет расти ВВП? У меня нет ощущения, что у российских властей в желании создать Таможенный союз присутствует какие-то иные соображения, кроме желания престижа. Нашему политическому лидеру подсказали, что он может войти в историю как реинтегратор постсоветского пространства. Цель прекрасная, я не спорю, но очень труднодостижимая в современных условиях.

Позиция Европейского союза честнее, а потому Украина делает свой выбор в пользу европейской интеграции.

- Как тогда будет решаться проблема Тимошенко?

Это очень неприятная ситуация для Украины. Мотивы для обвинения Тимошенко, естественно, существуют, как и мотивы обвинения каждого, прожившего последние 20 лет в постсоветском мире, а не в сказочном лесу. Но Янукович и его окружение не понимают, почему европейцы так относятся к этой ситуации. «Ну, нельзя бить женщин», - говорят им европейцы. «Ну, такую как Тимошенко разок можно», - отвечают им в Киеве. Руководство Украины не хочет понять, что нельзя было сажать политика, за которого отдали свои голоса 11 миллионов граждан.

- Ну а как будет выкручиваться из этой ситуации Янукович?

Она очень сложна для него. Ему, конечно же, комфортнее с нашими ребятами. Януковичу по характеру ближе общаться с российскими пацанами, чем с чопорными европейцами. К тому же Россия не ставит перед ним никаких трудных условий для вступления в Таможенный союз, и не будет придираться к чистоте его возможного переизбрания на второй срок. Но даже такой человек, как Янукович все равно хочет интегрироваться в Европу. И единственное, что поможет двинуться Украине вперед, - это высвобождение энергии людей для того, чтобы дать им свободно развиваться. Кучма в 1994 году чуть-чуть это сделал, сняв препоны с мелкой торговли, и они до сих пор живут на мелкой товарности. Да, это выглядит, как XIX век, но люди себя там обеспечивают сами, не надеясь на государство. Украина из-за отсутствия углеводородов не может себе позволить авторитаризма, а потому и у Януковича нет другого выбора, кроме евроинтеграции.

- А у России?

И у России нет. Мы европейцы. И наш путь лежит в Европу. И хорошо бы его разделить с Украиной.

- Как вам кажется, все-таки будет когда-нибудь в России востребовано знание об Украине?

Я надеюсь на человеческую любознательность. Конечно, было бы прекрасно сейчас создать полноценный, мощный исследовательский институт, который в ежедневном режиме с соответствующими научными кадрами изучал бы Украину. Но я на это не надеюсь. Украинисты в России варятся в собственном соку. Иногда к нам обращаются, но очень редко, и практически, никогда не прислушиваются. Более того, скоро мне придется нашить на пиджак надпись «иностранный агент», потому что за мои воскресные лекции мне платит Украина.

После «оранжевой революции» у нас многие говорили о том, что американцы нас переиграли на Украине. Я смеялся: а с кем было американцам играть? Я знаю как минимум три научных структуры в США с сотнями сотрудников, которые ежедневно занимаются Украиной. Так они знают об этой стране все. Знают каждого главу районной администрации, и его биографию. А вы что знаете?

- Вы работаете на будущее?

Можно сказать и так. Но, скорее, мне хочется завершить те процессы, в которые я включился в 1985 году. А завершиться они могут только вступлением России и Украины в ЕС. По-другому нашим странам не выжить. Мы не можем бодаться с европейцами и американцами, когда у нас экономика на уровне одного американского штата - Техас. Украина проживет на мелкой торговле. А вот что будет с нами, когда упадут цены на нефть, - это большой вопрос. Мне Михаил Сергеевич (Горбачев. - РП ) говорил недавно: «Виктор, чтобы завершить перестройку и сохранить Союз, нам не надо было $130 за баррель - нам и цены в $30 хватило бы. А у нас она была $7».

Я изучаю, я люблю Украину - это моя родина, но хочется прежде всего разобраться в том, что происходит с той страной, где сейчас живу я и мои близкие.

- Виктор Иванович, а если бы к вам на уроки истории Украины Иван Ургант пришел, вы бы его взяли?

Хороший пример. Мне симпатичен Иван. Он интеллигентный молодой человек, культурный и образованный. И он сейчас больше всех переживает из-за того, что ляпнул свою глупость (В середине апреля этот телеведущий неудачно пошутил во время своего кулинарного шоу на «Первом канале» - сказал, что «порубил зелень, как красный комиссар жителей украинской деревни». - РП ). Но почему он ее произнес? Если бы Иван Ургант видел реальные фотографии, происходящего на Украине в 1932-1933 году, то он бы никогда не посмел так «пошутить». Он не видел детей-скелетов; матерей, поедающих собственных детей, чтобы выжить. Иван краем уха слышал что-то где-то из информационного шума, и в итоге высказался так, как высказался.

Я ничего ему бы не рассказывал. Посадил бы за стол, налил кофе и дал бы альбом с фотографиями коллективизации на Украине. И пускай просто посмотрит.

Он просто не понимал, о чем он говорил, как и многие не понимают.

Мироненко Виктор (Иванович)

Мироненко Виктор (Иванович)

Руководитель Центра украинских исследований Института Европы РАН

Родился 7 июня 1953 года в г. Чернигове. В 1974 году окончил исторический факультет Черниговского педагогического института, в 2000 году аспирантуру, в 2003 докторантуру Московской социально-гуманитарной академии. Кандидат исторических наук.

В 1983-1986 гг. - первый секретарь ЦК ЛКСМ Украины, член ЦК Компартии Украины, член Президиума Верховного Совета Украинской ССР.
В 1986-1990 гг. - первый секретарь ЦК ВЛКСМ, член ЦК КПСС, член Президиума Верховного Совета СССР.
В 1988 - 1991 гг. - народный депутат СССР, секретарь Комитета по международным делам Верховного Совета СССР.
В 1991 - 2002 гг. - научно-исследовательская и экспертно-консультационная деятельность.
С 2001 по 2004 год - секретарь-координатор Социал-демократической партии России.
Принимал участие в создании политического объединения «Гражданский Союз», «Фонда 200-летия А.С. Пушкина» (ныне Международный Пушкинский фонд «Классика»), Международного Института ЮНЕСКО «Молодежь за культуру мира», Российской объединенной социал-демократической партии и Социал-демократической партии России.
В 1996 году - руководитель предвыборного штаба кандидата в президенты России М.С. Горбачева.
Член Совета директоров Фонда развития демократии и мира (США).

По-английски: Mironenko Victor I.

Финансовый словарь Финам .

Смотреть что такое "Мироненко Виктор (Иванович)" в других словарях:

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Мироненко … Википедия

Председатель Исполкома партии Всероссийский союз "Обновление" (ВСО), член Политсовета движения "Союз реалистов"; родился в 1953 г.; окончил Черниговский педагогический институт; возглавляет фонд "Двести лет А. С.… … Большая биографическая энциклопедия

- (р. 7 июня 1953, Чернигов, УССР) советский государственный и политический деятель, историк. Содержание 1 Биография 2 Научные интересы 3 Публикации … Википедия

Виктор Иванович Мироненко (р. 7 июня 1953, Чернигов, УССР) советский государственный и политический деятель, историк. Содержание 1 Биография 2 Научные интересы 3 Публикации … Википедия

Мироненко русская и украинская фамилия. Мироненки (польск. Mironienko) дворянский род. Известные носители Мироненко, Александр Алексеевич Герой Советского Союза, генерал полковник авиации. Мироненко, Александр… … Википедия